|
●
Ушедшая тайна шаманки Соргок
На следующее утро мы распрощались с шаманкой и я с грустью подумал, что
теперь, наверное, навсегда. Но Соргок тихо улыбнулась:
- Мы еще встретимся с тобой. Где - не знаю, но встретимся. - И закончила
загадочно - Мы встретимся, а потом не расстанемся никогда...
Смысл пророчества шаманки Соргок я понял гораздо поздней, когда начал
работать над романом "Большой Ошар", где одним из главных героев стала
эта удивительная женщина, великая целительница...
Конечно же, я не рассказал никому о встрече с Соргок, хотя никто уже и
не начал бы преследовать ее: просто мне самому были неприятны кривотолки
рьяных ревнителей "социалистического развития Эвенкии", в котором не
было места для обветшалых традиций.
Да и как я мог говорить, если мой товарищ, замечательный хирург
Александр Шумский, едва я его попросил сделать перевязку, глянув на
"шаманскую", чуть ли не заорал на меня:
- Ты же культурный человек, а допускаешь такое невежество! Случайной
дикой бабе позволил замотать руку черт знает чем! Дома я перевязку
делать не буду, идем в амбулаторию: у тебя уже, может быть, началось
воспаление...
- Да я не чувствую, Саша, даже меленького зуда. - И слукавил:
- Я же тайгой ехал, пять дней! Где же я мог перевязать? Или грязной
рубахой перевязывать - лучше?
Шумский разрезал повязку и я увидел на месте раны не коросту, а всего
лишь розовый шрам!
- Ты говоришь, что прошло пять дней? Да ты меня, фронтовика, за хирурга
не считаешь? Я же не в тылу был, а в полевом госпитале!
Я, конечно, не стал говорить, кто мне оказал помощь: Александр
Александрович был убежден - разумеется, из личного опыта военного
хирурга, что такое заживление не могло произойти раньше двух недель, при
постоянной обработке раны. И, разумеется, в больничных условиях. В
общем, наши отношения стали натянутыми,
Вскоре он уехал в Ленинград, на курсы повышения квалификации, а
вернувшись, тотчас прибежал ко мне.
- Ты говорил, что тебе мазала рану женщина в тайге. Она не говорила, что
это за мазь?
- Это, Саша, была шаманка Соргок. И она говорила, что это мазь из
медвежьей желчи с добавлением только ей известных трав. А в чем дело?
- Мой коллега, работающей в Салехарде, запатентовал бальзам из медвежьей
желчи. Мне по секрету сказал, что узнал только часть трав, но настоящий,
"шаманский", значительно лучше. Только тот шаман уже умер...
- Вот так, нас, дураков закомплексованных, и учить надо: ах-ах, дикие
шаманы. А потом: "Где эти шаманы, где эти секреты?" Я понимаю, тебе
хотелось бы найти шаманку Соргок. Только где ее искать? Она адресов не
оставляет. И если бы тебе удалось найти других шаманов, разве бы они,
вот так, все тебе рассказали? Для этого нужно оставить основную работу,
заручиться поддержкой Академии медицинских наук и начать серьезные
поиски. А на это никто не пойдет, ты это сам понимаешь... И еще, только
не обижайся, ты в Эвенкии уже более десяти лет и приехал
"запрограммированный" против всяких "знахарей", не говоря уже о шаманах.
Ушло ваше время, дорогие медики...
Многое открылось для меня - но особенно для "воинствующих безбожников" и
"борцов с пережитками темного прошлого", - после международной
конференции "Этнография и народная медицина", которая прошла в
Ленинграде в 1975 году.
Так что даже после научной конференции 1975 года было рано говорить, что
"научная истина восторжествовала". Для этого нужна была реакция, если уж
не пленума, то очередного "Постановления ЦК по вопросу".
Но никакой реакции даже со стороны партийной печати и даже академических
научных журналов не последовало. И историки, и литераторы, и этнографы,
и врачи-психотерапевты работали на энтузиазме и "на свой страх и риск".
Не получали "свободу действий" и врачи-фитотерапевты: уголовный кодекс,
пресекающей "знахарство и траволечение", оставался в силе. А из жизни
уходили последние шаманы и с ними уходили бесценные тайны народной
медицины.
Пришли новые времена. Медицина "официальная" повернулась лицом к
народной медицине. Вчерашние снобы - высокомерные всезнайки - обратили
свой барский взор на знахарей-травников. Их, к счастью, немало осталось
на Руси. Но на северных ее окраинах почти полностью исчезли шаманы -
главные хранители искусства древних лекарей.
И у меня вызывает опасение не только эйфория по поводу "реабилитации
шаманизма", но и появление "новых шаманов" с бубнами, колотушками,
"ритуальными" плясками. Они, может быть, и нужны для народных гуляний,
для постановки этнографических "картинок", но только не для
психотерапевтических сеансов: связь времен - порвалась.
Было бы неверно думать, что только одни шаманы умели врачевать, и как
"медицинские монополисты", запрещали домашнее лечение. Образ жизни
кочевников-оленеводов, охотников, рыбаков каждый день преподносил
неожиданные "сюрпризы", а подчас и трагические. И таежные следопыты с
детства усваивали "правила оказания первой помощи", научились от старших
простейшим приемам самолечения. И наиболее внимательные, пытливые,
талантливые, становились лекарями своего стойбища. И они мирно
сосуществовали с шаманами рода.
Именно среди оленеводов и охотников и до сего времени есть
травознатцы-народные лекари. старшие из них с нескрываемым сожалением
упоминают наименования - а порой обходятся общими словами - целебных
трав, корений, минералов, которые обладают чудодейственными свойствами.
Но и эти, пусть весьма поверхностные, сведения нуждаются в изучении.
Здесь как раз тот случай, где применимы в прямом смысле известные слова:
"Промедление - смерти подобно"...
|
