|
●
Таежный шабаш
Удэгейцы и нанайцы, исконные охотники и язычники, к благам
цивилизации приобщаются неохотно. И живут на особинку. Недавно в
Приморье прошел обряд посвящения в шаманы, впервые за последние 80 лет.
За священнодействием наблюдал корреспондент "РК".
 |
В таежном селе Красный
Яр, в сотнях и сотнях километрах от Владивостока, ждали полной луны.
Именно в такой день язычники и говорят с духами. Сначала в жертву богам
принесли рыжего петуха. Почему петух должен быть обязательно рыжим, не
знают даже старожилы, но эту особенность Александр Егорович Пионка,
давно разменявший девятый десяток, дед Василия Дункая - кандидата в
шаманы, помнит отчетливо.
Единственный из всех здесь живущих. Помнит с детства, потому что с тех
пор в Приморье в шаманы не обряжали.
Птицу зарезали в меле - молельном доме удэгейцев, построенном самим
охотником Василием. Жертвоприношением подавали знак высшим силам -
спрашивали их согласия на посвящение. Затем перед савенами - деревянными
фигурками, в которых по преданию и живут духи, разложили еду, налили в
маленькие стаканчики водку. Удэгейцы в большинстве люди непьющие, но с
богами лучше переборщить, чем наоборот. Впереди сутки ожидания: если за
это время ничего дурного не случится - значит можно начинать.
Удэгейцы и нанайцы жили в этих местах веками. Но само село, куда свезли
охотников с соседних стойбищ, было образовано только в 1957 году.
Назвали Красным Яром за цвет глины, обрамляющей берега реки Бикин.
Советская власть по примеру завоевателей Дикого Запада устроила
своеобразную резервацию, то есть позволила вымирающим народностям жить
по своим законам. Удэгейцев, например, в России осталось всего две
тысячи.
Население села с тех пор почти не менялось, живет здесь около семи сотен
человек. Занимались всегда тем, что умели лучше прочего - добывали
зверя, сдавали государству шкуру и мясо. В 1990-х годах вышло несколько
постановлений правительства, направленных на улучшение жизни коренных
народов Дальнего Востока. Ничего путного, конечно, аборигены не
дождались. Но спасибо, что не трогали старинный уклад, не донимали
опекой.
Пока духи "принимали решение", авторитетный бурятский шаман Валентин
Хагдаев закатил селянам лекцию о шаманизме. Ради обряда инициации по
приглашению Всемирного фонда дикой природы (WWF) он специально приехал
сюда с острова Ольхон на озере Байкал. Удэгейцы с любопытством
рассматривали его костюм, увешенный загадочными побрякушками - символами
и амулетами американских индейцев, корейских, китайских и монгольских
язычников. Все это ему дарили братья по вере во время зарубежных
поездок. "От других религий мира наша вера отличается тем, что мы никого
не хотим шаманизировать, - особо подчеркнул лектор, - это еще Чингисхан
провозгласил, наш великий предок".
В 1927 году ОГПУ начало преследовать шаманов по всей Сибири и Дальнему
Востоку. И к концу 30-х годов этих народных целителей, опытных
наставников и хранителей традиций здесь почти не осталось. До сих пор
дед Александр Пионка не сознается чужим, что хранит старинный
национальный халат удэгейцев, доставшийся ему от отца - "летающего
шамана". Это самый высокий статус, какого может достигнуть шаман.
На следующий день полил дождь. На берегу Бикина собралось несколько
десятков красноярцев, быстро промокших и уже сомневающихся в успехе
предприятия. Но как только начался обряд, дождь внезапно прекратился -
похоже, духи подавали хороший знак. Валентин Хагдаев предложил людям
"очиститься огнем" - погреться у костра, вдохнуть его жар. Раскаленными
камнями согрели чан с водой, собранной из трех источников, как велит
ритуал. Ольхонский шаман взялся за бубен - и началось камлание. Он стал
выбивать магический ритм, который почему-то очень походил на знаменитую
"кричалку" болельщиков "Спартака", и взывать к духам тайги и воды. Затем
Василия Дункая омыли согретой водой, и только тогда он принес клятву:
"Здесь, на своей земле, под высоким небом, на берегу реки-кормилицы
Бикин, клянусь помогать своему народу, защищать его, хранить традиции".
Каждому из собравшихся новоявленный шаман Василий поднес пиалу с
молоком, каждого обнял, каждому пожелал здоровья и счастья. Водку внутрь
не принимали - плеснули в огонь.
"Наши предки знали гораздо больше, чем мы, - рассказал Валентин Хагдаев
"Русскому курьеру". - В народе еще живут предания о том, как шаманы в
санях без лошадей ездили по Байкалу. Как останавливали волны на озере,
перемещались по воздуху". В Красном Яре говорят, что подобными
способностями обладал и прадед Василия Дункая, "летающий шаман".
"Вечером он камлал - и голос его вдруг начинал доноситься откуда-то
сверху, будто с неба. Он мог вытянуть изо рта живую змею, жевать горящие
угли, доставать голой рукой куски сала из раскаленной жаровни", -
раскрывает Василий семейные тайны. До этой ступени в шаманской иерархии
правнуку пока далеко.
Если белому человеку серьезное отношение удэгейцев к шаманству может
показаться дикостью и мракобесием, то для таежных жителей шаманы чуть ли
не единственные спасители. "Наши люди по цивилизованным меркам просто
нищие. Если нет удачи на охоте - жить не на что. Самые богатые здесь
пенсионеры, у них хоть пенсия, - говорит единственный врач в селе Ирина
Дункай. - Поэтому и ходят к шаманам - те травами лечат, благовониями,
заговорами". Кстати, и у Василия уже есть свои "пациенты": деду своему
он помогал снять боль в сердце, соседскому парню - обрести душевное
равновесие. Посреди тайги вся надежда действительно только на себя. И на
духов.
|
