|
●
Песни мансийского шамана о роли среднего мира в зеркальном устройстве мироздания
Ветров Дмитрий, 18 лет. Студент факультета французского языка и
французской цивилизации университета Сорбонна (Париж).
Адрес: Vetrov Dmitry, 13, rue Erlanger, Paris, 75016.
Данная работа является если не первой, то одной из первых попыток
использования этнографического материала, собранного в мансийских и
хантыйских поселениях, в создании постмодернистского литературного
произведения.
Текст можно отнести к жанру «новой научной поэзии», о котором
упоминалось в связи с появлением в печати поэмы «Введенский» Ольги
Мартыновой/1/.
Автор исследует и описывает состояние, в котором пребывает шаман во
время камлания. Он решает вопрос, почему шаманы во время исполнения
ритуальных песен не называли имена богов Нижнего мира. Следует добавить,
что, рассуждая о роли слов, автор использует тезисы работы «Статус слова
и понятие жанра в фольклоре»/2/.
«Песни мансийского шамана» не являются исследованием, но представляют
научный интерес, так как ставят читателя перед проблемами, не
рассматривавшимися ранее как в специальной, так и в широкой литературе.
Песня 1, о том, как охотник Сергей захворал.
Однажды охотник Сергей
покинул пределы деревьев,
ушёл в тундру великую,
ушёл в белую страну.
Он гнал дикого оленя восемь ночей,
даже тогда, когда прочие охотники отстали от него.
У охотника Сергея верный глаз,
но каждый может заблудиться,
каждого может попутать бес.
Там, в белой стране,
где он был один,
его окружили тридцать ульвэй,
одетые в песенные доспехи.
Когда прочие добрались до Сергея,
доблестный охотник сцепился с последними пятью ульвэй,
сцепился в смертельной схватке.
Вокруг лежали погибшие духи
с пробитыми жилами коричневых ног,
с порванными жилами длинных глоток,
истекали черной кровью.
У охотника Сергея крепкая рука и сильный дух,
но он обессилил от долгой борьбы.
У охотника Сергея кроме посоха с топором нет других посохов,
все хранятся в лабазе, укрытом средь деревьев.
Где найти посох в огромной белой стране?
У охотника Сергея нет священного сув чтобы одолеть духов,
у охотника Сергея нет священного каратау-нёк чтобы одолеть духов,
у охотника Сергея нет снегохода или нарты чтобы спастись от духов.
Охотник один среди тундры
бьётся с духами, но тут поспевают охотники с новыми силами.
Они возвращают товарища в избу, там кормят и лечат.
А мне не спится.
Я разжигаю костёр, чтобы прогнать тени, которых не могу увидеть.
Я знаю - в деревне кто-то чужой!
У шамана есть глаза,
у шамана есть змеи,
но глаза не видят чужих, проникших в поселок,
но змеи не чувствуют чужих, проникших в поселок.
По ночам Сергея
посещают духи - злобные ульвэй,
расхищают по кусочкам душу больного охотника.
Он хворает.
По телу пляшут огоньки, охотник тлеет тело словно сырое бревно.
На третий день приходит охотник манакоп,
просит за Сергея.
А что я могу? что может человек сделать с духом?
Я иду в чум, что стоит на окраине, вдали от бревенчатых домов,
я иду к малому лабазу, что спрятан за деревьями и стоит за большим,
общим лабазом,
просить за Сергея.
Песня 2, о том, как шаман попал в огненное море.
Спускайся к черным горам! велел мой вэрт,
и я пошёл.
А потом меня сбросили со склона,
толкнули в спину.
Наверно бог нехороших ульвэй
(не брат творца, а один из его слуг)
послал ко мне киллера,
и киллер толкнул меня,
а сам стал ветром и улетел ещё ниже,
туда, где под чёрными горами,
горами, на которых живут ульвэй со стадами,
растекается гибельное море огня.
Шестёрка! - крикнул я ругательство белых людей,
сынов женщин с тонкими пальцами,
а сам уже летел вниз, в самое пекло того самого моря.
Разве шаману страшно пекло?
Разве у шамана есть тело,
состоящее из жил и костей,
которые обтянуты крепкой кожей
цвета более темного чем моржовая кость,
цвета обуглившегося на морозе дерева?
Вынырнул я из огненной пучины,
как мёртвая рыба из реки или озера.
Сотворил лодку и поплыл по золотым гребням.
Песня 3, о том, как шаман искал имя хозяина лодки из костей мамонта.
Плыву по огненному морю,
а на встречу приближается грозная лодка
из костей сорока мамонтов,
костей, сшитых человечьими жилами,
с парусами из человечьей кожи.
На борту её много бочек
(я решил, что это души умерших, продаваемые,
как соль - белыми людьми).
И выходит на борт лодки, выдолбленной из костей мамонта,
хозяин лодки
одетый в черную доху.
НЕИЗВЕСТНЫЙ ДУХ
Знаешь ли ты, шаман,
в чью страну попал?
ШАМАН
В страну куль-отыра,
брата нуми-торума,
хозяина смерти;
в царство бога, которого люди с ямала именуют нга.
НЕИЗВЕСТНЫЙ ДУХ
Знаешь ли ты, шаман,
кому принадлежит огненное море?
ШАМАН
Нижний мир во власти куль-отыра.
значит, это море тоже во власти куль-отыра.
НЕИЗВЕСТНЫЙ ДУХ
А кому оно дано в наследство?
Кто из вас,
дети краснощёких женщин,
ведает имена семи сыновей куль-отыра?
Кто из нас, шаманов,
ведает имена семи сыновей грозного бога?
Как постичь то, что не способен назвать?
Как проникнуть в тайны, о существовании
которых не знаешь?
Человек потерян для этого мира,
и все его беды - от незнания слов,
"и ест он все дни впотьмах,
в большом раздражении, огорчении и досаде".
И как шаманам обращаться к богу,
чьё имя не сказано в мифах?
Плыву я по огненному морю,
по бушующему морю,
по морю, извергающему струи пламени
к чёрному небу, которое - Средний мир.
Плыву и ищу верное имя хозяина лодки из костей мамонта.
Я нарекаю тебя: Ненарекаемый.
(а тот, кто нарек бога -
сам тоже бог.
Сотвори себе кумира,
но найди верное слово.
Тогда твой сын будет тебя слушать).
ШАМАН
Я нарекаю тебя: Ненарекаемый.
Песня 4, о том, как шаман нашёл имя хозяина лодки из костей мамонта.
Злобно рассмеялся неизвестный дух,
облаченный в черную доху.
Рассмеялся хозяин лодки из костей мамонта.
Сказал:
хорошее имя выбрал мне,
но не мое это имя.
Вздыбились морские валы на мою лодку,
и жар растворил сотворенное мной волшебное дерево,
и остался я один в пучинах огня.
Кто остался со мной из моих богов?
Все покинули бедный дух, захлебывающийся огнём.
Сильна власть вэрта,
который послал меня к горам, где живут ульвэй,
но бессилен он против хозяина огненного моря.
Один борюсь с волнами,
но топят меня.
И не помогают никакие заклинания,
и тело, оставшееся на земле, испытывает страшную боль.
И обливается потом,
и плюётся на землю и на всё, что его окружает,
и извивается в дикой пляске, спасаясь от гибельного жара.
Я шаман, но не царь всех шаманов.
И не был в середине царского моря.
Как составить молитву, как обратиться к незнакомому богу?
В моей песне не осталось слов.
Что такое дерево шаманов
познал,
что такое посвящение
познал,
но разве эта боль сравнится с нынешней?
Я задыхаюсь, и я же горю.
Нет в огненном море рыб,
нет в огненном море душ, кроме моей.
Одиночество и жар охватывают меня,
и тело бьется в лихорадке.
Тени деревьев вытягиваются на земле,
превращаясь в огненные столбы.
Я один мечусь по поляне, ни зверь ни человек не нарушит священное
одиночество.
В этой незримой глубине мироздания
я теряю себя.
Огонь растворяет меня по частям,
и душа растекается словно воск по воде в блюдце.
А дно лодки из костей мамонта
чёрной тенью плывет мимо.
Я хочу только глоток воды,
хочу погрузиться в черное лесное озеро
с прозрачной водой,
которая отражает то, что на берегу.
И каждая чёрточка леса в воде
находит свое отражение в нашем мире.
ШАМАН
Теперь я знаю твое имя.
Ты хозяин бочек.
Я не знаю, что ты перевозишь на своей лодке,
но делаешь ты то же, что щахэл-торум в верхнем мире,
и от того твоё имя - Щахэл-отыр!
Кай-я-ю-ых!
Песня 5, о том, почему разглашение имен богов Нижнего мира
приравнивается к государственной измене.
Жизнь охотника Сергея,
казнь духа, который пытался меня убить, и казнь пяти недобитых ульвэй,
сорок нарт с костями мамонта, два табуна
красношёрстых оленей,
священный посох из нижнего мира
и моё личное здоровье и благоденствие на ближайшие тридцать восемь лет -
вот лишь немногая часть выкупа за моё молчание.
Я знаю имена всех богов нижнего мира,
но не расскажу ни одно из них людям.
Я догадался об именах восьми богов,
ибо нижний мир - мираж,
отражение верхнего мира
в огромном зеркале земли, населенной людьми,
оленями, сотни, окаменевшими отырами.
Тот, кто имеет власть над отражениями,
кто заново сотворил их, верно назвав,
может разрушить гармонию, и повергнуть космос в войну,
подобную той, что была когда-то.
Творец отражений дорого заплатил за мое молчание,
и я не нарушу данного ему слова.
Единственное, что я не узнал -
есть ли бог, чье имя - Ненарекаемый?
Список литературы.
1/ Виктор Бейлис «Дверь в поэзию открыта». «Новое литературное
обозрение» 2007, №85. Название раздела – «Изящная словесность: новая
научная поэзия».
2/ «Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного
сознания». Отв. ред. П.А.Гринцер. М.: Наследие, 1994.
Стр. 39-104. Е.М. Мелетинский, С.Ю. Неклюдов, Е.С. Новик «Статус слова и
понятие жанра в фольклоре».
|
